Жизнь с барьерами и без

Возможно, путь в Европу преграждают два сантиметра бордюра, которые не преодолеть на своей коляске маленькому жителю большого украинского города, пишет «Новое Время».

Можете ли вы себе представить город глазами того, кто передвигается на коляске? Если кажется, что можете — скорее всего, вы ошибаетесь. Стоит только сесть в эту коляску и понять, что ноги вам не подчиняются, а другого способа передвигаться нет, как город из дружелюбного и приветливого пространства превращается в пугающие до отчаяния страшные джунгли. Он готов вас растоптать, разбить, поглотить.

Вам нужно переехать на другую сторону улицы, вы подъезжаете к подземному переходу, видите крутой спуск проржавевших рельсов вдоль ступенек и понимаете: если поедете, через мгновение окажетесь внизу со сломанной шеей. Тогда вы пытаетесь перейти дорогу поверху, по зебре. Вдоль дороги небольшой бордюр, всего‑то сантиметра два, но вам на коляске с него не слезть, на другой стороне — не запрыгнуть.

Вам нужен банкомат. Вон он, на стене того здания справа. Вы тянетесь к нему, но ничего не выходит — банкомат слишком высоко расположен для того, кто на коляске. Не дотянуться.

Автобусы без подножек, станции метро без специальных лифтов, магазины, музеи и кинотеатры с крутыми лестницами. Все это недоступно, вы в западне. Вы отправляетесь домой, просите участливого соседа придержать дверь в подъезд и остаетесь дома. Надолго. По крайней мере, до тех пор, пока город, который любите вы, не полюбит вас.

Именно с такими проблемами сейчас столкнутся многие раненые, которые возвращаются из зоны АТО после демобилизации или выходят после длительного лечения в госпиталях. У тех из них, кто потерял способность передвигаться, начнется совсем иная жизнь — выживание в городских джунглях. Вернувшись, они увидят, что родные города стали им чужими — эти пространства не приспособлены к другим, особенным людям и их нуждам.

Конечно, заниматься этим стоило бы и раньше, но сейчас — особенный повод, и его нельзя упустить.

Я неслучайно так детально, как из собственного опыта, описала город глазами колясочника. Потому что это и есть мой опыт. Шесть лет назад я участвовала в пробеге на колясках по Москве. Эту акцию устроили журналисты из издания Большой город. Известные люди — актеры, режиссеры, журналисты — согласились примерно на два часа сесть в инвалидные коляски и проехать по Москве, чтобы проверить город на приспособленность к людям с такими ограничениями.

Я честно проехала весь путь, разорвав от усердия подаренные мне специальные перчатки. И поняла, каково это — стоять в отчаянии перед пешеходным переходом, не зная, как перебраться на другую сторону.

Организаторы по дороге записывали все точки маршрута, а затем отправились с ними на прием в московское правительство. С тех пор Москва, особенно ее спальные районы, конечно, не превратилась в рай для колясочников. Но изменилось многое. Отчасти благодаря той самой акции, которую потом устраивали еще два года подряд, привлекая новых людей.

Но вот что интересно: ни на одну из этих акций не приходили чиновники. Никто из них не захотел сесть в инвалидную коляску и проинспектировать город, которым он, собственно, и занимается. Хотя это, думаю, было бы полезно.

В Советском Союзе, как известно, инвалидов “не было”. Они не должны были портить облик прекрасных городов, населенных широкоплечими атлетами со смелым взглядом в светлое будущее. Странно и по большому счету стыдно продолжать, пусть и невольно, но следовать этой традиции и сейчас.

Киев — сложный город даже для мамы, которая везет по нему коляску с ребенком, что уж говорить о колясочнике. Холмы, брусчатка, старый асфальт в заплатах, бордюры, отсутствие современного транспорта с площадками для колясок. Но и тут можно и нужно что‑то менять. Строить пандусы, “расконсервировать” неработающие лифты для инвалидов на некоторых станциях метро, переделывать бордюры. Но для начала — почувствовать себя в шкуре того, кому собираешься помогать. Если бы киевские чиновники решились на такой эксперимент, они бы сразу увидели город в другом свете.

Мы много говорим о европейских стандартах и ценностях, о пути в Европу. Возможно, этот путь преграждают два сантиметра бордюрного камня, которые не может преодолеть на своей коляске маленький житель большого города.

Ксения Туркова