Золото нации. Что нужно знать тем, кто восхищён победой паралимпийцев

Фото: 2014.paralympic.org.ua

Триумф украинских спортсменов ещё раз доказывает: людям с инвалидностью жалость не нужна. Об этом идет речь в авторской колонке адвоката Натальи Крук на сайте focus.ua

Моим незабвенным Жене и Серёже
с неограниченными возможностями

Домой вернулись спортсмены, завоевавшие для Украины 117 медалей — в том числе 41 золотую — на летних Паралимпийских играх в Рио-де-Жанейро. Это ошеломляющий результат: 3-е место в медальном зачёте. Множество публикаций и комментариев на эту тему объединяла восторженность — украинцев с инвалидностью называли людьми с неограниченными возможностями. Даже появилась шутка о том, что только создание “инклюзивной” футбольной команды, в которой играли бы футболисты и паралимпийцы, возродит отечественный футбол.

Любопытно, что большинство читателей и комментаторов узнают о результатах нашей сборной из итоговых статистических таблиц, а не из трансляций соревнований на Паралимпийских играх. И, к слову, я никогда не слышала о болельщиках на трибунах матчей по паралимпийскому футболу в Украине, а тем более о продаже билетов на такие игры. Но это не меняет сути дела: люди с физическими особенностями стали гордостью украинского общества. Именно их победа позволила жителям нашей страны воспрянуть духом и поверить в возрождение Украины как сильного европейского государства. Подоплёка сей веры такова: уж если люди, не имеющие рук, ног, ушей или глаз, могут совершать такое, то мы — и подавно!

Однако так было не всегда. На протяжении столетий инвалидность у многих украинцев, особенно религиозных, вызывает жалость. А некоторые считают такую особенность наказанием. В моём детстве “сердобольные” старушки, ходившие по воскресеньям в церковь и крестящие рот в зевоте, рассказывали, что я стала “калічкою” за грехи… своих родителей. Милостыню на улице мне пытаются подавать и сейчас, в современной Украине, когда люди с инвалидностью прыгают с парашютом, работают адвокатами, нотариусами, программистами и создателями веб-сайтов. Один мой приятель, которого посадила в инвалидную коляску, а впоследствии убила амиотрофия, когда-то со смехом рассказывал, как прохожие давали ему деньги. Им и в голову не приходило, что он имел высшее экономическое образование и дистанционно работал на шести работах.

Однако кроме жалости есть ещё один вид уничижительного отношения к “инвалидам”: зарабатывание на них самих и на жалости к ним. “Шоу уродов”, ассоциирующееся сегодня с глубоким средневековьем, в действительности существовало в Европе до середины ХХ века. А сбор милостыни в помощь “несчастным брошенным калекам” был и остаётся, в том числе в современной Украине, настолько распространённым видом заработка, что однажды в городе, когда сопровождающий вёз меня домой, ко мне подошёл мужчина и спросил, где он может найти людей, “крышующих” калек-попрошаек. Когда же я с улыбкой ответила, что не могу знать, поскольку зарабатываю иначе, искатель стушевался и ретировался. Нынче, в период проведения АТО, этот бизнес модернизировали, начав эксплуатацию образа раненого участника военных действий на востоке Украины.

“Один мой приятель, которого посадила в инвалидную коляску, а впоследствии убила амиотрофия, когда-то со смехом рассказывал, как прохожие давали ему деньги. Им и в голову не приходило, что он имел высшее экономическое образование и дистанционно работал на шести работах”

Зарабатывают на жалости к людям с инвалидностью не только мошенники, но и представители общественных организаций инвалидов, волонтёры и чиновники украинского государства. Их схемы просты до примитивности. Например, руководство такой организации подаёт заявку на получение финансирования для проведения тренингов. Уровень проведения запланирован высоким, с оплатой аренды дорогих отелей и гонораров привлечённых специалистов, а также прекрасного угощения. Когда же заявка удовлетворена, помещение для проведения мероприятий арендуется за бесценок у какого-нибудь специализированного заведения, работающего в социальной сфере. Приглашённый специалист работает на “общественных началах”, ведь он стремится быть полезным обществу, помогая нуждающимся найти себя. Вместо шведского стола с красной рыбой и дорогим кофе на стол ставятся пару вазочек с галетным печеньем и дешёвыми конфетами. А “сэкономленные” средства списываются на соответствующие издержки и присваиваются руководством организации.

Или другой вариант. Опекает волонтёр ребёнка, покалеченного в зоне АТО, собирает деньги на его лечение за границей. И люди дают необходимые средства: кто-то на банковскую карточку, кто-то наличкой. Расписку о передаче последней никто не требует, поэтому её трудно отследить, чем и пользуется волонтёр, забирая эту часть пожертвований себе как “компенсацию” за проведенное время и потраченные усилия. Так может продолжаться до тех пор, пока какой-нибудь спонсор, заподозрив неладное, не перестанет передавать деньги волонтёру и не начнёт финансировать лечение подопечного, перечисляя средства непосредственно на счёт клиники.

Как же отличить добросовестного волонтёра от его нечистоплотного коллеги и не разочароваться в добрых намерениях? Постоянными и подробными отчётами о поступивших и потраченных средствах. Человек, использующий собранные деньги не по назначению, как правило, начинает манипулировать доверием и рассказывать о своих волонтёрских заслугах и об их признании обществом.

В случае финансирования социальных программ за счёт бюджетных средств свою долю получают в виде “откатов” и чиновники, влияющие на их выделение. Например, за положительное рассмотрение заявки общественной организации должностное лицо органов социальной защиты может потребовать вознаграждение в размере 20% и более от суммы финансирования. И такие схемы очень сложно распознать, поскольку человек у власти имеет достаточно ресурсов для создания “правильных” отчётов.

К сожалению, подобные злоупотребления в Украине уже давно стали нормой и приводят к обогащению чиновников социальной сферы, с одной стороны, и обнищанию их подопечных — с другой. Но результаты Паралимпийских игр в Рио показали, что эти обстоятельства не сломили украинцев с инвалидностью. Наши 117 победителей стали счастливым исключением, заработав $3,3 млн призового фонда от государства за свой титанический труд, а не в качестве пожертвований. Такие люди не дадут себя в обиду — и это ещё один повод гордиться ими.