Лихолет Илья стал тренером 3С-терапии для того, чтобы помочь ребенку своих знакомых. Бросил все, чем занимался в прошлом, и начал с чистого листа: пошел на курсы к Полу Кожукару, автору методики 3С-терапии.
– Я начал практиковать на курсах при Институте физкультуры. Их организовали Центр реальной инклюзии «Эрудит» и Фонд помощи детям с синдромом аутизма «Дитина з майбутнім». Ребенок моих знакомых не посещает эти занятия, с ним я занимаюсь лично у них дома.
– Как проходят ваши занятия?
– Я провожу групповые или индивидуальные занятия. Мы начинаем с зарядки и пробежки, дальше работаем за столом и тренируем координацию: я показываю движения, которые детям необходимо выполнить, если они не справляются сами, мы им помогаем. После этого занятие продолжается на полу. Создается дорожка препятствий, где в определенных местах надо переступить, обойти или перепрыгнуть. Потом практикуем работу в парах: передаем кегли, палочки или кружочки, работаем на балансире, делаем упражнения для осознания «схемы тела».
– В чем заключается главный принцип терапии?
– Самое главное – это то, что мы движемся от простого к сложному. Но это происходит без излишнего форсирования. Как на пианино: никто при обучении не играет сразу сложную композицию, сначала разучивают гаммы. Но если тренер видит, что ребенок уже показывает результаты, то понемногу выводит его из зоны комфорта и усложняет задачи, чтобы добиться дальнейшего развития.
– В чем, на ваш взгляд, уникальность именно этого метода?
– Я обучался не только этому методу, но на практике использую именно этот. Он нравиться мне тем, что результаты заметны достаточно быстро. Чтобы быть тренером по данному методу, не нужно получать специальность в профильном вузе. Я, например, экономист.
– Расскажите, какие улучшения происходят с детьми?
– Когда ребенок занимается 3С-терапией регулярно (2–3 раза в неделю), положительные изменения заметны практически на каждом занятии. Видимые результаты моей работы являются лучшим стимулом.
В начале занятий не все упражнения даются деткам самостоятельно, но с каждым разом все больше вещей они начинают делать и повторять сами. У них начинает работать идеомоторика – мысленное проигрывание движений, которые необходимо сделать, на основании предыдущего опыта. А со временем ребенок не только повторяет, но и переделывает то, что его просят, по-своему. Это основывается на предыдущем опыте и желании познавать дальше. Дети начинают владеть своим телом, понимать его. Развивается координация в пространстве, появляется осознанность выполняемых действий. Во время групповых занятий развиваются коммуникативные навыки деток.
– Есть ли у вас любимая история успеха?
– Да. Одна мама рассказала мне, что ее сын однажды забыл название магазина, куда они собирались пойти. И мальчик сказал ей: «Мама, пойдем… направо». Это свидетельствует о том, что ребенок ощущает себя в этом пространстве, ощущает, где относительно него правая сторона. Для меня как тренера это сильный показатель.
– Были ли варианты, когда терапия не срабатывала?
– Был единственный случай, когда ребенок ходил на занятия, но без особых изменений. Мы с его мамой начали обсуждать ситуацию и поняли, что те улучшения, которые были, нас не совсем устраивали: мы хотели большего. Я предложил вместо индивидуальных занятий перейти к групповым, и процесс реабилитации ускорился. В каждом случае следует искать более эффективный метод, позволяющий раскрыть ребенка и привлечь его к занятиям. Если ребенок маленький, то лучше заниматься с ним индивидуально, а если постарше, ему больше на пользу пойдут групповые занятия, потому что дети лучше считывают информацию друг с друга. Также присутствует элемент соревнования и заигрывания. Одна девочка всегда ходила боязливо, а по мостику вообще еле проходила. На групповом занятии даже начала прыгать.
Электронный журнал «Аутизм сегодня» – 2017, Февраль