«У меня особый ребенок и все отлично». Как развивается инклюзивное образование в Мариуполе (ФОТО, ВИДЕО)

Рисунок Миши Антонюка

Два года назад в Украине законодательно закрепили наличие инклюзивных классов и групп в школах и детсадах. «Новости Донбасса» выясняли, как сейчас выглядит и работает инклюзивное образование в Мариуполе.

Рассказать об опыте своей семьи Наталья Антонюк приходит вместе с сыном Мишей. В этом году он уже закончил первый класс. Инклюзивный первый класс. Мама показывает его школьные тетради – в них ровный красивый почерк и хорошие отзывы от учителей. Еще Миша любит рисовать и создавать модели автобусов из бумаги – рисует, вырезает и склеивает. Мама говорит, что дома уже целый автобусный и трамвайный парк.

У Миши аутизм. В детский сад было устроиться трудно, потому что, когда мальчику только поставили диагноз, системы инклюзивного образования в Украине еще не существовало.

«Мы сами пробивали себе дорогу. Он пошел в обычный сад. Я понимала, что с этим диагнозом ему нужно общение с детьми и как бы не хотели нас принимать ни администрация, ни родители, я все равно сделала все возможное, чтобы он там находился. И через два года сама администрация садика приняла решение, что нужно открывать инклюзивные группы. Потому что увидели насколько серьезные изменения в ребенке произошли», – говорит женщина.

При поступлении в садик он не понимал, как вести себя в обществе, мог ударить ребенка или воспитателя, мог уйти, куда ему захочется. Миша не посещал ни репетиции, ни другие мероприятия. Но уже к моменту выпуска из садика – это был совсем другой ребенок, который был в состоянии и играть с детьми, и высиживать занятия, и освоить программу.

Сейчас группа в 159-м детском саду, где учился Миша, продолжает свое существование как инклюзивная. Теперь она гораздо лучше оборудована, у воспитателя есть ассистент. Также появились и другие специалисты – психолог, логопед, дефектолог.

Может ли пойти ребенок в инклюзивную группу/класс, решает недавно появившиеся инклюзивно-ресурсные центры. Специалисты центра определяют, в какой помощи и корректировке нуждается ребенок.

«Также они определяют, сколько и какие специалисты нужно ребенку. Например, чтобы с ним работал 4 часа в неделю психолог, 2 часа – дефектолог, еще 2 – логопед. В зависимости от потребностей ребенка. И это не обязательно ребенок с инвалидностью. У нас много детей, которые имеют отклонения, логопедия, например. Они идут в школу, а специалистов таких в школе нет. Сейчас школа может запросить такого специалиста в центре, и он будет приходить два дня в неделю и работать со всеми детьми, которые нуждаются», – рассказала Наталья.

Гимназия №1, где учится Миша, сначала тоже была не готова к принятию ребенка с инвалидностью. Были сложности с появлением ассистента. На тот момент в системе обучения их не предусматривалось.

Получить дополнительное образование можно было только пройдя онлайн-курс. Сейчас уже проводятся семинары, где педагоги могут обменяться опытом.

Первый ассистент, который работал в классе, где учится Миша, не был заинтересован в его развитии. По наблюдению Натальи, эта работа ему была неинтересна. Поэтому она приняла решение – в новом учебном году она пойдет ассистентом в его класс.

«Я понимаю, если я ему сейчас не помогу… время уходит очень быстро. Если у ребенка тормозится развитие в это время, то мы его потом не наверстаем», – говорит она.

Ребенок Дмитрия Заcыпки еще ходит в детский сад. До того, как попасть туда, он находился в круглосуточной группе. Когда родители узнали об открытии инклюзивной группы в детсаде №159 – сразу же обратились туда.

Одна из самых больших проблем – нет образовательной базы для дошкольной инклюзии.

«Если для школ есть какие-то наработки, то для дошкольников нет ничего. До апреля 2019 года государство не финансировало на инклюзию дошкольников. Есть постановление Кабмина от 19 апреля 2019 года, в котором прописан очень хороший перечень для финансирования дошкольных учебных заведений», – говорит Дмитрий.

Инклюзивно-ресурсные центры разрабатывают индивидуальную программу развития ребенка. К тому же сейчас они испытывают колоссальную нагрузку.

Они также создают реестры профильных специалистов, детей с инвалидностью и особенными образовательным потребностями, то есть, то, что не подпадает под диагноз, а только требует коррекции.

Еще один больной вопрос – уменьшение нормы детей с инвалидностью в инклюзивных группах.

«Раньше в такой группе допускалось до трех детей с инвалидностью, плюс 15 детей нормотипичных. Сейчас нормы пересмотрели, потому что невозможно с одним помощником воспитателя заниматься сразу тремя детьми. Но как теперь это осуществить? Детей же не выгонишь из группы», – говорит Дмитрий.

Кроме этого, Дмитрий столкнулся с непониманием педагогов персонала, что такое инклюзия. По его словам, нередко случается такое, что часть педколлектива образовательного учреждения готова, а часть не понимает, еще часть игнорирует деятельность руководства и своих коллег.

«Важно уделять внимание дошкольному инклюзивному образованию. Потому что толерантное отношение формируется в дошкольном возрасте. Когда дети приходят в школу и там только видят ребенка с инвалидностью, то у них реакция соответствующая – они не понимают. А когда ребенку 3-4 года он не воспринимает критично ребенка с инвалидностью. В этом возрасте любой человек вызывает интерес», – отмечает мужчина.

Сын Елены Дундур, Назар, пошел в самую первую инклюзивную группу, которая открылась в Мариуполе.

«Мой Назар пришел – никто его не понимает, а они же все разные. Я взяла отпуск на работе, ходила со своим ребенком каждый день – рассказывала и показывала. Я им объясняла, как нужно действовать с моим ребенком», – рассказала Елена.

Образовательный процесс для детей с инвалидностью до принятия нового законодательства в этой сфере вспоминает с ужасом.

«Многим детям отказали, якобы вам не положен обычный детский сад. Мне лично говорили: идите куда-нибудь, место ваше не в саду. Я говорю: а где? А у меня ребенок в итоге в инклюзии и все отлично. Ребенок научился действовать со всеми вместе, если “до” он был один, то теперь он в команде. Он начал танцевать на утренниках, читать слова, хотя раньше мы просто сидели, в лучшем случае, или просто шли домой. В футбол начал играть с детьми», – говорит она.

Елена сама работает в этом детском саду воспитателем спецгруппы. Как адаптировать обычную программу для детей с инвалидностью – решают коллективно специалисты вместе с родителями.

«Дети в инклюзивной группе – это же не значит, что они особняком, они должны со всеми вместе заниматься. Одни природу, солнышко и природные явления должны изучать и другие тоже, но в более доступной для них форме», – рассказывает девушка.

Несмотря на отсутствие помощи с образовательной программой, с оборудованием ситуация получше. В этом году ДС №159 выделили деньги из городского бюджета для закупки оборудования для сенсорной комнаты и пособий.

Елена подчеркивает, что инклюзия нужна не только детям с инвалидностью. Инклюзивность – это двусторонний процесс воспитания толерантности в обществе.

«Когда одним детям объясняют, что другим нужно помочь, то мы можем получить ребят понимающих, которые могут брать на себя ответственность, что рядом вот такой человек и я могу помочь», – резюмирует девушка.

Все родители, с которыми я разговаривала, единогласно назвали ОШ №10 отличном оснащенным учебным заведением – там есть и сенсорная комната, и ЛФК.

«Новости Донбасса» отправились в это учебное заведение, чтобы посмотреть, как же выглядят такое желанное для многих оборудование.

Директор школы Наталья Зема говорит, что они одни из первых закупили оборудование для сенсорной комнаты.

Тут есть различные игры, свето-музыкальное оборудование, сенсоры, бассейн с шариками, специализированные парты.

«Чарівний килим» – это интерактивная проекция на пол. Она содержит 50 программ. Есть блок для развития познавательных процессов, мелкой и крупной моторики, координации движений, развития кругозора и прочее.

По словам директора, к новому учебному году оборудуют и еще и ресурсную комнату.

Первые три класса с инклюзивной формой обучения в этой школе открылись в 2017 году. В 2018 году их было уже шесть. В школе работает команда психолого-педагогического сопровождения, куда входят дефектологи, логопеды, психологи.

«Мы увидели социализацию у наших детей. Улучшилась успеваемость – после работы в группе, со специалистами, за этот год их уровень учебных достижений подтянулся к уровню класса. Все-таки целенаправленная работа со специалистом приводит к тому, что уходят некоторые проблемы. Да, не всегда, но прогресс есть», – говорит Наталья.

Сейчас в школе 12 детей на инклюзивном обучении.

Образовательную программу создают самостоятельно, интерпретируя стандартную и программы для специальных учебных учреждений.

«У нас есть министерский стандарт, по которому мы должны дать ребенку образование. Но у детей, которые на инклюзивном обучении, есть другие потребности. Согласно возрасту, ребенок 1 или 3 класса не может заниматься 25 часов, когда нагрузка 23. Поэтому мы интерпретируем следующим образом – есть, к примеру, три урока физкультуры, мы даем два урока физкультуры, а один – лечебная физкультура, когда ребенок занимается с учителем конкретно решением своих проблем. Или есть украинский язык, например, семь часов он работает над ним, а один час – над дикцией, произношением с логопедом», – рассказывает директор.

Все собеседники отмечают важность и необходимость инклюзивного образования. И принятые законодательные нормы в сфере инклюзивного обучения значительно повысили возможность того, что дети получат вовремя и нужную помощь. Но без желания и усилий педагогов инклюзия все еще не стала обыденным процессом.

Виктория Савицкая

«Новости Донбасса»